Не все новогодние сюрпризы одинаково приятны. Во всяком случае помимо традиционного по такому случаю роста тарифов на электроэнергию, газ и железнодорожные перевозки впервые за несколько лет ожидается увеличение налогов. Речь идет о повышении страховых выплат во внебюджетные фонды. При этом новые тарифы будут существенно выше. Насколько оправданны такие изменения и чего еще стоит ждать в наступающем году, «Итоги» поинтересовались у заместителя министра экономического развития России Станислава Воскресенского.
— Станислав Сергеевич, перед кризисом правительство, помнится, само ставило перед собой негласную задачу снижать каждый год налоговое бремя на бизнес не менее чем на один процент ВВП. Когда-то это получалось, когда-то нет. Теперь с нового года вводятся новые тарифы страховых взносов, которые выше нынешних…
— Министр финансов говорил о том, что если не заниматься оптимизацией госрасходов, повышать налоги придется. Но это не значит, что налоги будут однозначно повышаться. Потенциал снижения трат из бюджета у нас огромный. В России и строят дороже, чем в других странах, и система социальных льгот не ориентирована только на действительно нуждающихся, а распространяется на все население. Поэтому задача оптимизации госрасходов — одна из главных на ближайшие годы. Она выполнима. Поэтому, думаю, налоги повышаться не будут.
— Но и на их снижение уповать не стоит? Так?
— Нет, не так. Два года назад Минэкономразвития предложило, по сути, небольшую налоговую реформу. Все меры объединяет одна идеология — налоги не должны мешать инвестициям в модернизацию производства и созданию нового качества рабочих мест. Мы освободили от налогов расходы компаний на образование как своих сотрудников, так и потенциальных работников, тех, кого собираются только нанимать на работу, — студентов. Повышена в три раза так называемая амортизационная премия. Приобретая оборудование, есть возможность сразу в первый год на 30 процентов стоимости уменьшить налоговую базу или норму амортизации основных средств. Со следующего года полностью будут освобождены от налога на прибыль доходы, получаемые от продажи некотируемых на бирже ценных бумаг — при условии, что они в собственности у акционера более пяти лет. Это делается для стимулирования долгих по сроку инвестиций, в частности венчурных. Снижена нагрузка на фонд оплаты труда для IT-компаний, работающих как на экспорт, так и на внутреннем рынке. Для них она будет составлять 14 процентов, а не 34. Аналогичная мера введена и для малых инновационных компаний, создаваемых при вузах. Также произойдет полное освобождение от налога на прибыль организаций, работающих в области образования и здравоохранения. Наконец, пониженные налоги будут платить компании, реализующие проекты в Сколкове.
— Разве это государственная задача, определять, какие виды бизнеса могут пользоваться льготами, а какие нет? А как же равные условия конкуренции?
— Конечно, в идеале налоговая система должна быть нейтральной. Это возможно в том случае, когда все базовые институты рыночной экономики функционируют. Россия пока в процессе формирования таких институтов — свободная конкуренция, сильная финансовая система, защита прав собственности… И если мы ставим перед собой приоритеты развития, это означает, что работа всех общественных институтов должна быть сосредоточена на них. Например, в Послании Федеральному собранию президент сказал, что не менее половины сэкономленных государством денег должно направляться на модернизацию. Это означает, что и налоговое законодательство должно способствовать этому или как минимум не мешать.
— Об этом мы слышим каждый год: защита прав собственности, борьба с коррупцией, независимость судов, устранение административных барьеров…
— Вы еще забыли про снижение роли государства в экономике. По всем направлениям начата и ведется работа. Работа тяжелая и неблагодарная, эффект от нее не будет немедленным, но делать надо сейчас. Однако есть еще одна причина. Мы должны конкурировать с другими странами за самый главный ресурс — человека. За то, чтобы рабочие места создавались именно у нас. И чтобы семья выбирала местом для жизни Россию, а не другое государство.
Например, почему было принято решение ввести более низкие налоги для IT-сектора? Потому что другие страны уже предоставили такие льготы. И вопрос был, либо мы теряем эту индустрию и она переезжает, либо мы все-таки оставляем ее у себя и рассматриваем как одну из составляющих нашей новой экономики. А развитие информтехнологий является одним из наших приоритетов.
— Только вот пока страны БРИК демонстрируют инвестиционный рост, а из России, наоборот, усиливается отток капитала.
— Это не совсем так. Вот данные UNCTAD. В 2009 году в Россию пришло 38,7 миллиарда долларов прямых иностранных инвестиций. Мы обогнали и Индию, и Бразилию, уступив только Китаю. При этом важно учитывать качество таких инвестиций. Приток спекулятивных капиталов, может быть, нам и не нужен. Необходимы «умные» инвестиции. Речь идет о капитальных вложениях, которые создают рабочие места нового качества — в высокотехнологичных отраслях. Плюс технологии. Да и сами российские компании в этом году привлекли 10 миллиардов долларов путем эмиссии своих акций, что больше в 2 раза, чем в 2008-м, и в 3,5 раза, чем в 2009 году.
На фондовый рынок выходили компании из разных секторов экономики (нефть, металлургия, транспорт, потребительский, Интернет, строительство, ритейл, финансы, недвижимость, фармацевтика, энергетика). Средства привлекались в самых разнообразных формах (первичные размещения, вторичные размещения, конвертируемые облигации и т. д.) и на самых разнообразных площадках (Москва, Лондон, Нью-Йорк, Гонконг).
— Вернемся к роли государства…
— Для снижения роли государства в экономике в ближайшие 5 лет будет проведена масштабная работа по приходу частного капитала в госкомпании. «Роснефть», Сбербанк, «РЖД», «Совкомфлот» и т. д. Делается это не только для того, чтобы получить деньги в бюджет, а прежде всего для повышения прозрачности деятельности этих компаний. Детальный план по приватизации по годам уже представлен. Теперь о судах. Высший арбитражный суд начал работу по повышению прозрачности работы всей системы арбитражных судов. Речь идет об обязательной аудиозаписи, о допуске в электронном виде к материалам дела и т. д. Есть и технические меры по улучшению условий ведения бизнеса, но весьма значимые. Например, в этом году принят пакет актов, благодаря которому должны снизиться сроки и стоимость подключения бизнеса к коммунальной инфраструктуре.
— А что с нашей вечной бедой — таможней?
— Во-первых, вступил в действие Таможенный кодекс Таможенного союза. Там предусмотрены и оптимизация процедур, и снижение количества необходимых документов для экспорта несырьевой продукции. Во-вторых, в ноябре президент подписал закон о таможенном регулировании. В кодексе также предусмотрены существенные послабления при экспорте-импорте товаров. Очень важно, чтобы нормы законов исполнялись.
— Тем не менее место России в рейтинге ведения бизнеса одно из самых низких. Почему?
— Рейтинг Всемирного банка, который отражает условия ведения бизнеса в каждой стране, составляется на основе наблюдений исключительно в столичных городах и, к сожалению, не учитывает происходящее в других регионах. У нас же есть регионы, где ситуация с оформлением разрешений, к примеру, на строительство гораздо лучше, чем где-либо в других странах с развивающимися рынками. Я имею в виду прежде всего Калужскую область, Ульяновскую, Татарстан. Там региональные руководители ставят для себя приоритетом создание новых рабочих мест и привлечение инвестиций. Система взаимодействия бизнеса и власти выстроена таким образом, что единственная головная боль бизнесмена в таком регионе — инвестировать. Все остальное власти берут на себя — подключение к сетям, оформление разрешений и так далее.
Но это не извиняет низкий рейтинг России. Думаю, та работа, которая делается сейчас и на федеральном, и на московском уровне найдет свое отражение в следующем рейтинге. Уверен в этом.
— Много компаний ушло из России в кризис?
— Практически никто. Открываются новые производства. Не хотел бы рекламировать отдельных инвесторов, поэтому скажу, что в 2010 году мы насчитали 42 проекта, реализованных иностранцами в несырьевом секторе. И речь идет не о финансовых инвестициях, а об открытии производств и запуске новых мощностей. Это те самые «умные» инвестиции.
— Это те технологии, которые мы заимствуем. А когда появятся свои, да такие, чтобы наши компании сами могли становиться инвесторами?
— Нужно сформировать условия для возникновения спроса внутри страны. И проект, который инициировал Дмитрий Медведев — создание инновационного центра в Сколкове, — отчасти как раз и направлен на это. В следующем году компании с госучастием должны будут реализовывать программы инновационного развития. Но самое главное — меняется институциональная среда. Это и налоговые льготы для инноваций, техническое регулирование и стандарты, система госзакупок. Все это перенастраивается в целях стимулирования потребления новых технологий. Создаются условия, это главное. А значит, появятся и новые отечественные технологии.
Константин Угодников
Отправить ответ